Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Но он делал это совершенно гениально! – оживлённо сказала я, потому что в моей памяти внезапно всплыли различные картины. Множество сцен, множество замечаний, слов, ответов, на которые я раньше не обращала внимания, стали для меня совершенно ясными. – Он ни от кого не требовал денег за молчание, что вы! Сразу бы заработал по физиономии. Он их только занимал… Отказ в таком случае означал бы открытую войну, а идти на это никто не хотел. Каждый хотел жить спокойно и рассчитывать на возвращение денег. Нескольким людям он их действительно когда-то возвратил… А кроме того, он не был слишком требователен и довольствовался суммами, лежащими в границах наших возможностей.
– Что ж, – сказал капитан, вынимая записную книжку и вздыхая. – Раз уж вы столько знаете, то нет смысла скрывать это от вас. Действительно, его записная книжка оказала нам огромную помощь. Но вы всё-таки помогите нам разграничить до конца все эти сплетни, подозрения и правду. Заинтересованные люди чертовски крутят и всё отрицают. Давайте по очереди…
Разгребая дальше эти авгиевы конюшни, я остановилась на Ядвиге. Около её имени в книжке Тадеуша творилось нечто странное. Какой-то номер, а при нём дата нескольких лет давности. После глубокого размышления я пришла к выводу, что эта дата относится ко времени, когда Ядвига вернулась к своему первому мужу, только номер я ни с чем связать не могла.
О Збышеке меня, к счастью, не спрашивали, зато их заинтересовала одна неприятная история, касающаяся Рышарда и Витека.
– Из того, что мы услышали к этому времени, можно сделать вывод, что шантаж в вашей конторе процветал повсеместно, – заявил прокурор. – Я слышал, что между двумя сотрудниками была какая-то ссора. Вы знаете об этом?
Я знала об этом довольно хорошо от Алиции, но не собиралась в этом признаваться. Витек поступил не слишком красиво, отказывая Рышарду в справке о бесплатном отпуске для Полсервиса, если тот не отдаст ему проект очень красивого отеля. Рышард, который сам добивался заказа на этот отель, вылетел из его кабинета с пеной на губах и криком: «шантаж, шантаж». У меня не было к Витеку особых претензий, также не было повода желать ему неприятностей, поэтому я заявила, что ничего об этом не знаю. Пусть Алиция сама роет ему яму.
В самом конце они несказанно удивили меня вопросами о Веславе. Никогда до сих пор я не подозревала, что у него имеются какие-то тайны, и только теперь под влиянием их вопросов задумалась об этом. Они назвали несколько дат и попросили припомнить, что я тогда делала. Это оказалось довольно легко, так как даты приходились на конец прошлого года, когда я заканчивала срочный проект и почти не покидала мастерской. Сделала даже себе график, которым теперь могла воспользоваться, так как, к счастью, не имела привычки выбрасывать свои бумаги раньше, чем пройдёт три года с момента их актуальности.
Вглядываясь теперь в большой грязный лист бумаги, я могла свободно воспроизвести прошлогодние события.
– Третьего ноября, – спросил капитан, – был здесь ваш коллега во второй половине дня? Вечером?
– Нет, – уверенно ответила я. – Не был. Третьего я заканчивала слесарную мастерскую, которую четвёртого отдала на кальку, и точно помню, что рылась в ящике Веслава в поисках технического справочника. Тогда здесь был только Рышард.
– А седьмого и восьмого?
– Тоже нет. Всю неделю я оставалась одна.
– Девятнадцатого?
– Сейчас, что я делала девятнадцатого?.. Ага, детали столярки. Со столяркой я немного запаздывала… Я обращалась к Янушу… Тогда были Януш и Витек, Веслава не было, он появился позднее.
– Шестнадцатого, семнадцатого, восемнадцатого?
– Ограждение. Девятнадцатого отдала его на светокопии… Да, тогда были все трое. У нас погас свет, в темноте мы варили кофе. Веслав сидел до поздней ночи.
– Так… А десятого декабря?
– Понятия не имею. Первая половина декабря прошла относительно спокойно, зато знаю, что было между пятнадцатым и двадцатым, потому что делала для Рышарда рабочие чертежи. Он опаздывал со сроками…
– Ну, а шестнадцатого и семнадцатого декабря?
– Не было. Людей было много, но из нашего отдела только я.
Я задумалась на мгновение, потому что перед глазами у меня замаячило воспоминание о том времени. Воспоминание такое странное, грустное и неприятное, что я поспешно постаралась от него избавиться, чтобы случайно чего-нибудь не сболтнуть.
– Теперь этот год, – сказал капитан. – В январе…
– К сожалению, больше я ничего не помню. Мой график кончился.
Я сложила свой лист и с интересом посмотрела на них.
– А что? – с любопытством спросила я. – В чём вы его подозреваете?
– А что вам известно о его семейной жизни?
– О господи, ничего! По-моему, там всё нормально. У него очень милая жена, и он совершенно не выглядит несчастным.
– Ну, пока всё. Может быть, закурим?
Представители власти выглядели несколько усталыми, но не смирившимися. Глаза прокурора блестели, и надо честно признать, что он нравился мне гораздо больше. Мысль о возможном романе конкурировала в моей голове с желанием обнаружить убийцу.
– Панове, а зачем вам те тряпки, которые вы собираете по всей мастерской? – поинтересовалась я.
– Узнаете об этом после окончания следствия.
– Когда следствие закончится, вы вообще не захотите со мной разговаривать.
– А я в этом не уверен, – буркнул капитан, искоса взглянув на прокурора.
Я не оставила этот взгляд без внимания.
– Если судить по вашему взгляду, этот пан поддерживает контакты с бывшими подозреваемыми? – спросила я.
– Не со всеми, уверяю вас, – сразу ответил прокурор.
– Жаль! Тогда не знаю, могу ли я надеяться…
– Можете, – уверенно сказал капитан. – Заверяю вас.
– А вы? – спросила я прокурора, который сидел на краю стола, весь чёрный от ботинок до волос на голове, и блистал красотой.
– Не знаю, – усмехаясь ответил он. – Я очень неуверенно чувствую себя в обществе женщин.
– Как пёс в обществе сала, – дополнила я, к великой радости всех троих мужчин.
Я оставила их со значительно увеличенным запасом сведений и с жутким хаосом в мыслях. Мне хотелось привести их в порядок, но для этого надо было поговорить с Алицией. Я никогда не имела особенного таланта к размышлению и к гениальным выводам могла прийти только путём обмена мнениями. К сожалению, Алиция продолжала играть в бридж. Сидящий в той же комнате Каспер решил, видимо, возместить себе предшествующее молчание и делал уборку после обыска. Уборка заключалась в том, что он развёртывал куски кальки, рассматривал их, а затем с ужасным треском сминал и выкидывал в корзину. Некоторые куски даже разрывал на мелкие клочья. Не знаю, существует ли ещё какой-то материал, который мог бы наделать столько шума, как техническая калька второго сорта.
Тут же рядом, стараясь перекричать звуки, производимые уборкой Каспера, что-то обсуждали Збышек, Анка и уже менее злая Моника. Я подумала, что этого аккомпанемента для Алиции совершенно достаточно, и моё участие в нём было бы излишним.
Я обошла мастерскую и установила, что в санитарном отделе идёт мощный скандал между Кайтеком, Яреком, Стефаном и Влодеком, в нашем отделе ядовито фыркает Казик, а Витек конспиративно шепчется с Ольгердом в его маленькой комнате. Когда я заглянула туда, они демонстративно замолчали. Веся, надутая и обиженная на весь мир, сидела на своём месте, повернувшись спиной к проходящим.
Отделавшись от Ядвиги, которая упорно добивалась, чтобы я ей погадала, я уселась за свой стол и тут решилась на легкомысленный поступок.
Лишённая возможности дискутировать с Алицией, я начала размышлять одна. Я должна была сразу предвидеть ход этих размышлений, но чего-либо подобного не ожидала даже от себя!
Из-за угла за столом Витольда, в который я усиленно вглядывалась, так как сидела к нему лицом, вышел дьявол. Подлинный заурядный дьявол, покрытый чёрными бараньими завитками, с рогами, хвостом и копытами. Он обошёл стол кругом, не знаю каким образом, потому что тот стоял у самой стены, уселся в кресле Витольда, положил ногу на ногу и издевательски посмотрел на меня.
– Ну, что? – спросил он. – Дождалась?
Последним проблеском сознания была мысль, что раз я не могу обсудить всё с Алицией, то, может быть, сделать это с дьяволом. И действительность исчезла окончательно.
– А что? – осторожно спросила я. – Ты специально позаботился об этом?
– Идиотка! – презрительно фыркнул дьявол. – О тебе даже заботиться не нужно! Наделала дел, а теперь что? Сидишь как испуганная ослица.
Я почувствовала себя обиженной.
– А что, по-твоему, я должна стоять на голове?
– Только для этого твоя голова и может служить? А думать ей ты не пытаешься?
Надо признать, что он был не слишком любезен. В довершение всего смотрел на меня с явным отвращением, смешанным со злобной иронией. Впрочем, чему же тут удивляться, одно слово – дьявол!..
- Подозреваются все (вариант перевода Фантом Пресс) - Иоанна Хмелевская - Иронический детектив
- Роман века [вариант перевода Фантом Пресс] - Иоанна Хмелевская - Иронический детектив
- Бесконечная шайка - Иоанна Хмелевская - Иронический детектив
- Все красное или преступления в Аллероде - Хмелевская Иоанна - Иронический детектив
- Кровавая месть - Иоанна Хмелевская - Иронический детектив
- Я, Хмелевская и труп - Волкова Ирина Борисовна - Иронический детектив
- Ночной поезд в Мемфис - Элизабет Питерс - Иронический детектив
- Как я была Пинкертоном. Театральный детектив - Фаина Раневская - Иронический детектив
- До последней звезды - Наталья Александрова - Иронический детектив
- Отель «Монти Дад» - Барталомей Соло - Иронический детектив / Прочие приключения / Триллер